Fuck-buddy Лёша

^{Photo by Christian Benetel}

В ночь с воскресенья на понедельник мы с моим идеальным мужчиной поссорились и поэтому весь следующий день прошёл в некотором напряжении. А ближе к вечеру мне вдруг написал один из моих fuck-buddy, Лёша, от которого ничего не было слышно до этого почти год.

Немного о Леше. Он невысокого роста, но довольно атлетического телосложения, у него карие глаза, сексуальная ямочка на подбородке и офигенная волосатая задница. Ему чуть больше 30 и, самое главное, он совсем рядом живёт. Поэтому одно время мы довольно часто встречались, но потом как-то перестали и тут, вдруг, он пишет: «Свободен вечером? Может заглянешь в гости?»

А я давно с Мирозданием на короткой ноге, поэтому знаю все калибры своих кармических «молотков» и хорошо понимаю, что «это Жжжжж неспроста». То есть у Вселенной для меня явно есть какой-то урок. А я, как вы понимаете, после нашей ссоры обижен и зол. А от злости я всегда страшно хочу трахаться. Поэтому и решаю, что урок в том, чтобы не зацикливаться на одном мужчине и соглашаюсь. «Поеду,» - думаю я: «Сброшу пар.»

Открывает мне дверь Лёша в одних трусах, и не успеваю я зайти и закрыть её за собой, как он уже оказывается передо мной на коленях и начинает возиться с пряжкой моего ремня. Я наклоняюсь, беру его двумя пальцами за подбородок и деликатно, но очень настойчиво подтягиваю его глаза до уровня своих. А затем говорю: «Ну, во-первых, Здравствуй!»

Несколько секунд он недоуменно хлопает ресницами, но потом его лицо озаряется пониманием и он подытоживает: «А, так ты трезвый что ли? Раздевайся, проходи, у меня всё есть!» После чего вырывается из моих рук неимоверно стремительным движением и вприпрыжку устремляется по коридору в сторону кухни. А я принимаюсь снимать куртку и разуваться.

Развязывая шнурки, я успеваю подумать о том, что в действительности, никто из моих fuck-buddy никогда... нет, НИКОГДА не видел меня трезвым. И эта мысль кажется мне занятной, ведь она означает, что у нас сейчас, считай, первое свидание. Но мне не дают как следует задуматься, стоя над полуразвязанным кроссовком, потому что из глубины квартиры раздаётся нетерпеливое: «Ну ты там скоро?!»

Я прохожу на кухню и вижу его суетящимся над чёрной квадратной тарелочкой, на которой лежит несколько внушительного вида дорог розового и белого порошка. 
- Спиды, бутират, мефедрон, гаш? В душ пойдёшь? Полотенце нужно? - скороговоркой произносит он, предварительно отправив одну из розовых дорог себе в ноздрю. 
- Нет, спасибо, не хочу. Я бы лучше чаю выпил, организуешь? А в душ я дома сходил, так что мне не надо. - отвечаю я, устраиваясь верхом на одном из кухонных стульев.
- Ч... Чаю? - теряется он. Диалог явно пошёл не по плану. Он с некоторым напряжением шарит глазами по кухне и, обнаружив наконец чайник, бросается к нему. Наполнив его и включив, рапортует: «Можно и чаю. Щас закипит. А я бы вот в душ зашёл ещё раз на всякий случай. Пакетики для чая на столе, чашки там, а я быстро. Две минуты.» - и убегает в ванную.

Появляется он оттуда, завёрнутый в полотенце, довольно скоро. Я успел сделать буквально пару глотков. Первое, на что он смотрит, войдя, - тарелочка. А затем я снова ловлю на себе его удивлённый взгляд. Леша явно ожидал, что количество дорог уменьшится, и похоже всё ещё не может поверить, что я собираюсь ЭТО делать с ним на трезвую голову. А я, честно говоря, вообще забыл за последние месяцы о том, что существуют наркотики. И тарелочка с порошками не вызывает у меня ровным счетом никаких эмоций.

Переминаясь с ноги на ногу и придерживая полотенце рукой, он кивает мне в сторону спальни и говорит:

- Пойдём?
- Да, сейчас, только презики возьму из куртки. Я же точно знаю, что у тебя нет!

Тут его система ломается совсем. Никогда ни у одного человека я не видел таких квадратных глаз!

- П... презики? Зачеееем? - наконец находит что сказать он и в его вопросе я слышу не столько удивление сколько мольбу. Мольбу о том, чтобы я наконец прекратил выбивать почву у него из под ног. Но я продолжаю:
- Да, я знаю, что ВИЧа нам с тобой обоим уже можно не бояться, но у меня сейчас есть постоянный партнёр. А кроме этих трёх букв существует масса других неприятных вещей. Я теперь не только за своё здоровье отвечаю. Так что презики.
- Ну ладно. Бери. Жду тебя в комнате. - и он, погрустнев, уходит в сторону спальни.

Я нахожу в кармане куртки несколько презервативов, зажимаю их в кулаке и отправляюсь за ним. Не успеваю я дойти до кровати и снять футболку, как он опять оказывается передо мной на коленях и начинает расстегивать мне джинсы. Я снова поднимаю его и говорю: «Не спеши! Я тебя год не видел, дай мне посмотреть на тебя, потрогать тебя, привыкнуть к тебе». Он злобно бурчит что-то вроде: «Раньше тебе это не требовалось.» - но все же послушно откидывается на кровать.

Я вылезаю из полурасстегнутых джинс и, оставшись в трусах, ложусь на него сверху. Я осторожно веду пальцами по его волосатой груди, по шее, плечам, рукам, исследуя каждый сантиметр тела. И в этот момент меня посещает жуткое откровение. Всё это должно меня возбуждать, но я вообще ничего не чувствую. Я трогаю его так, как я трогаю, например, мебель в интерьерных салонах. Ту, которая мне в принципе нравится, но совершенно не вызывает желания её купить.

Отгоняя от себя эту совсем не подходящую к моменту мысль, я в последней попытке найти что-то для себя в этом действе, нахожу его губы и аккуратно целую. Во рту у него, вполне предсказуемо, пепельница пополам с пустыней Сахара и это наводит меня на размышление о том: « А не с пятницы ли он тусит?!» Я ещё какое-то время пытаюсь взаимодействовать с ним, но затем, поняв бесполезность этих попыток, отстраняюсь решительным движением и выдыхаю почти шепотом: «Извини, я не могу.»

И тут же бросаюсь ему объяснять, что я сам этого не ожидал, но похоже мне сейчас никого, кроме постоянного моего партнера не хочется и что дело не в нём... Он успокаивает меня, говорит, что всё в порядке, подавая мне брюки, что он всё понимает и не обижается. Наконец, он закрывает за мной дверь. А за то время, пока я спускаюсь на первый этаж и достаю телефон, чтобы ещё раз написать «прости», я уже оказываюсь заблокирован. Что ж, это ожидаемо, чувак, я тебя понимаю.

Когда, спустя два дня, я в красках рассказывал эту историю моему идеальному мужчине, меня вдруг осенило: 
- Знаешь, у меня есть хороший друг, с которым я всё время спорю про моногамию. И последний наш спор он закончил фразой «однажды, ты меня поймёшь». Она прозвучала тогда, как проклятие. И вот, кажется, оно начало сбываться.
- Причём похоже действует его проклятие на нас обоих.
- Как? У тебя тоже?
- Да, с твоим появлением у меня совсем исчез беспорядочный секс, и даже постоянных партнеров мне последнее время не очень хочется. Я просто ни о ком, кроме тебя не могу думать.
- Надеюсь, однажды это у нас пройдёт, но на самом деле... сейчас, я очень рад, что всё именно так. - подвожу итог я и трусь щекой о его грудь.