Рикша

Жанна Аполлоновна раскрутилась на том, что преподавала вкус и хорошие манеры рублевским женщинам. Как дама из высшего интеллектуального общества, она видела несовершенство мужчин, которые могли бы составить ей выгодную партию, и поэтому предпочитала платные услуги молодых самцов с безупречными данными. Так делали все занятые люди, избегая попадалова на батрачество (самопожертвование) духовной любви. На любовную волокиту не хватало времени. Естественная физика и химия постороннего человека без примесей хорошего воспитания и образования давали радость духовного незнания. При более близком узнавании любовника всегда находились царапающие заусенцы характера и нечистоплотные пододеяльники нрава, мешающие сближению тел, заставляя возбуждаться профессиональное критическое чутье Жанны Аполлоновны, от которого она порядком уставала. Кроме того, удовольствие не знает стыда, а платное и подавно.  

Каждый месяц Жанна Аполлоновна летала в Питер прочищать свои сексуальные чакры, во всем доверяясь постоянному поставщику платных мальчиков. Но перед этой психотерапевтической ночью она гуляла по городу и ловила взгляды случайных мужчин. Как физическая частица с накопленным зарядом, она мгновенно узнавала аналогичные частицы, получала от этого энергетическое возбуждение. Жанна Аполлоновна накапливала уличный сор, из которого рожала альковные стихи с платным красавцем.

Зацепившись на Фонтанке за нужный ей взгляд юноши-рикши, она моментально согласилась на экскурсию, усевшись в велоколяску. Но тут он поняла, что поспешила. Рикша сидел к ней задом, и она могла наслаждаться только его выделяющимися ягодичными ушками, фантазируя его улыбку, взгляд, то, что делало его лицо желаемым и приятным. Питер для Жанны Аполлоновны отражался и тонул в ее сочащемся желании мощной мужской спины, кантика на затылке, легкой небритости, крупных ладоней и уверенного голоса молодого рикши. Она приближала свое лицо к его крутящему педали организму, пытаясь уловить запах пота и смело рисовала в воображении сцены, которые должны были приблизить и материализовать плотские желания.

Жанна Аполлоновна решила взяться на рикшу, тем более что он охотно шел на контакт. Она понимала, что именно ушами любят все молодые рикши. Вооружившись образом  преподавательницы сценического мастерства, Жанна Аполлоновна запела ему божественные оды, профессиональным хватом контролируя тончайшие словесные обороты. Речь ее наполнилась вечным зовом добра, высотой патетики, услужливостью ближнему, детским  умилением, всеми признаками высшей добродетели и духовного единения, словно она призывала его простить какой-то смертный грех.

Поразив юношу удовольствием от откровенной общечеловеческой симпатии, Жанна Аполлоновна включила интонации, обещающие еще большее наслаждение. Это были только интонации, призывающие мифическими сиренами плыть именно в ее сторону, где уже стоял початый альков, увешанный  золотыми свечами и старинными картинами. Неважно, что говорила она, что говорил рикша, Жанна Аполлоновна хотела услышать в его голосе точно такие же, её, интонации, поняв, таким образом, что жертва попалась в капкан и настроена на нужную эмоциональную волну.     

Наконец, рикша испустил в своем голосе те хвосты, за которые Жанна Аполлоновна ухватилась, и как опытная охотница быстро сплела сеть. Они подъехали к «Англетеру» и сняли номер. Все случилось. Жанна Аполлоновна была счастлива, примеряя образ падшей мастерицы и не скупилась на качество своих интимных радостей. С продажными мужчинами она не выходила из любовной лени, оставаясь словесно сдержанной и скупой телом, но с рикшей она открылась и предалась любовному труду с самоотдачей, пытаясь доставить ему незабываемое удовольствие.

Все ее сексуальные чакры приятно заболели. Она устала. Сладость от опустошенного воображения наполняла пространство. Жанна переключилась на образ деловой женщины, у которой нет ни минутки свободного времени и отпустила рикшу, уже сожалея о невозможности продолжать этот театр.

«Ну почему, почему я все должна делать сама? Мужчины никогда не догадаются о том, как надо действовать, что женщине приятно самой очутиться в ловушке, а не ковать ее. Шлюха – это тоже труд, колоссальный труд! А он похоже не полностью оценил мои усилия…» - думала Жанна об удачно проведенной операции и уже звонила поставщику сексуальных услуг, чтобы расслабиться бесповоротно, командуя мужчиной в постели.

Посредник явился через сорок минут и привез портфолио новых восходящих звезд отечественной порноиндустрии. Жанна Аполлоновна  без особого интереса пролистала фото свежих красавцев и посмотрела кое-что из видео. Томление по рикше не отпускало. Она не хотела, чтобы кто-то новый разрушил это длящееся прощание со случайным мальчиком, дающее ей волшебное сумеречное сияние в животе, кроме самого рикши, при такой же случайной встрече, если конечно эту встречу подарят северные небеса.

Вдруг она заметила в видеоролике знакомые черты. Изящный мальчик с галстуком на шее в хвост и гриву обслуживал сисястую секретаршу на полированном и сверкающем офисном столе. Жанна Аполлоновна надела очки и узнала своего рикшу. Да, это были те же ягодичные ушки, руки, улыбка и превосходство жизнеутверждения в глазах. Жанна Аполлоновна внутренне обо что-то спотыкнулась и засмеялась в голос.  

«Боже, сколько любовного яда и сил я потратила на этого зайчика. Если бы я знала, что он такой же покупной, как и все, то не ломала бы комедию, а обошлась бы более строгими словами. Не выписывала бы такие кренделя, а вела бы предметную сделку купли-продажи. Как была бы я с ним  строга. Я с ними строга, со всеми. Да, Жанночка,  надо быть строже, скромнее. Скромность украшает. Строгость расслабляет. Это же так просто…» - размышляла Жанна Аполлоновна, словно преподавала себе хорошие манеры и заказывала к ужину другого мальчика из каталога восходящих звезд отечественной порноиндустрии.