Выходцы из бывшего СССР - за права геев в Нью-Йорке

Я регулярно пишу о нью-йоркских гей-парадах с конца 80-х и помню ранние русские контингенты, наcчитывавшие от силы два десятка человек, с транспарантом Russian Federation.

В начале 90-х я познакомился под ним с юной Машей Гессен, будущей начальницей всех СМИ. Я зазвал ее к себе, дал в руки японскую винтовку "Арисака" с длинным штыком и 10 зарубками на ложе по числу убитых врагов и сфотографировал для "Нового русского слова". Старейшая русская газета в мире не симпатизировала однополой любви, но знала, что интервью с живой лесбиянкой явит собою кассовый материал, и к чести своей напечатала его безропотно и без изъятий.

С тех пор число эмигрантов из бывшего Союза в Нью-Йорке сильно выросло, и их контингент на главном гей-параде Америки увеличился соответственно. В прошлом году, по словам Елены Гольцман - основательницы "Американской ассоциации русскоязычных ЛГБТ" (RUSA LGBT), с ней вниз по Пятой авеню шагали около 70 человек, а в этом я насчитал уже полторы сотни, в том числе стайку гризеток в пионерской форме с плакатиками типа "Ходят слухи, что в Белоруссии начнут сажать геев!", "Антигейские законы в России – любить опасно!" или "Путин, что такое гей-пропаганда?".

Контингент нес антипутинские плакаты, а у одного полуголого парубка к соскам были прикноплены круглые портретики президента РФ.

Отцов города, в котором геи составляют изрядный процент избирателей, приглашать на их праздники не надо, потому что они придут сами. Хотя русскоязычный контингент в этом году маршировал вниз по Пятой в числе первых, мэр города Майкл Блумберг был далеко впереди с отрядом геев-мотоциклистов.

Но зато мимо прошла в кольце дюжих охранников глава горсовета Кристина Куинн, баллотирующаяся на место Блумберга, который в этом году, наконец, оставит нас в покое. Русскоязычные приветствовали ее радостными криками.

Лена Мещерякова с телеканала RTVI выудила Куинн из толпы и попросила ее прокомментировать новый российский запрет на гей-пропаганду среди детей. Глава горсовета, которая в мае прошлого года вступила в брак со своей партнершей Ким Каталло, запрет не одобрила и опять забурилась в толпу избирателей.

"Разговор о гей-пропаганде, я его совершенно не понимаю, - сказал мне 35-летний Геннадий Калиберда, который пришел на парад впервые. – Меня всю жизнь пропагандировали, чтобы я не был геем! И ничего не получилось. Это все равно, что, я не знаю, пропаганда рыжих волос. Чувства изменить невозможно, да и зачем?"

"Фамилия ваша от колибри, наверное, происходит", - сказал я с умным видом.

"Ну, я по размеру совершенно не подхожу!" - засмеялся верзила Калиберда.

По его словам, он пришел на шествие, чтобы поддержать геев в России. "Преследования геев, мне это кажется ужасным, - сказал он. – Меня это беспокоит, и я решил выйти. Мне стыдно; за родину, как говорится, обидно".

"У меня были проблемы с семьей, когда я открылся, что я гей, - поведал Калиберда. - Им было очень трудно это принять. Мне самому это было очень трудно!"

Геи вообще народ карнавальный, а сейчас восторгов им добавила победа, которую они одержали за четыре дня до этого, когда верховный суд США отменил ряд важных положений принятого при Клинтоне федерального "Закона о защите брака", признававшего лишь разнополые браки. В частности, решение суда распространило на семейных геев все федеральные льготы.

"Многие не понимают, насколько много прав это дает людям! – сказала мне основоположница Гольцман. – Например, право на воссоединение семей! Тот, кто в Нью-Йорке женился на ком-то из России, он теперь имеет право на воссоединение семьи. А я с моей женой могу теперь платить таксы (налоги) наравне с другими людьми!"

"Это плохо, что вам приходится платить налоги", - засмеялся я.

"Это правда, - согласилась Гольцман, которая пришла на парад с пригожей юной дочерью традиционной ориентации. – Конечно, люди должны платить меньше налогов, но в данном случае это говорит, что мы равны с другими!"

"Я, конечно, этого не ожидала, - сказала моя собеседница. – Я оптимист, но не в такой степени! В связи с этим парад, наверное, будет самый большой".

Парад действительно получился огромный. Вниз по Пятой в этот день прошли сотни тысяч людей. Рускоязычных контингентов на этот раз тоже было больше, в два раза.

 

"Разведка" донесла, что где-то на 39-й улице собирается вторая "русская" группа. Как мне объяснили, она "менее политическая, чем другая, и более тусовочная", хотя ее представительница белокурая Даша Нуждина такую характеристику отрицала. Разыскивая этот альтернативный контингент, я миновал огромную толпу молодежи в серых майках со словом Google на спине. На груди у них было слово Pride, "Гордость", имеющее знаковое место в лексиконе здешних геев.

Воскресный парад, например, официально назывался "Парад гей-гордости".

За гугловцами стояла группка флотских геев: долговязый усатый старик в белой форме - прямой, как фонарный столб, военная морячка в табельной белой юбке и гольфиках, а также бородатый боцман в фуражке и с кривой трубкой в зубах.

Мимо прокатили в инвалидном кресле улыбчивого усатого полицейского в форме. Другой прошел сам, размахивая флажком цветов радуги.

Так я постепенно добрел до здоровенного грузовика, капот которого был обтянут зеленой маскировочной тряпкой, а над кабиной был установлен транспарант с надписью "Из России с любовью. Оставьте ненависть позади". Возле него ходили по жаре молодые люди во фрагментах военной формы и девушки в маскировочных рубашонках и пилотках, которые им очень шли.

Я спросил, кто у них главный. Мне указали на худощавого парнишку по имени Паша. "Как вы себя называете?" - спросил я. "Никак! – бросил Паша, отказавшийся назвать фамилию. - У нас нет организации. Мы просто друзья, мы хотим без всяких организаций и структур просто отпраздновать сегодня нашу свободу".

"А все-таки?" - не отставал я. "Скажите "Русская платформа", - наконец, раскололся Паша, имея в виду не свою программу, а грузовик, на котором поедет на параде его дружный коллектив.

"Почему вас две группы?" - спросил я у Даши, которая приехала в Америку из Ярославля и работает, по ее словам, администратором в одном из самых престижных отелей Манхэттена.

"Ну, нас много". – "А почему вы не рядом друг с другом?" - "Чтобы нас больше было, - лукаво сказала Даша. – Раз прошли, второй прошли, в следующем году четыре раза пройдем. Мы будем о себе заявлять, чтобы все знали: русских много!"

"Откуда вы?" - "Вот Мила у нас из Украины, Андрюша из Украины, другой Андрюша из Москвы, Саша из Белоруссии..."

"Вы, наверное, рады отмене ДОМА?" - сказал я, имея в виду не жилище, а федеральный запрет на однополые браки, известный по-английски как DOMA. "Рады, конечно", - сказала Даша. "Мы должны быть равными!" - добавила Мила.

"Смотри, какая ушанка шикарная!" - воскликнула Даша, глядя на мужика с накрашенным зверским лицом, который продефилировал мимо нас на высоком дамском каблуке и в пушистой розовой ушанке.

"Вау!" - в один голос ахнула наша группка.

"Мы хотим, чтобы по всему миру такие законы поотменяли, потому что изначально мы рождены быть равными, - продолжала Мила. – Зачем разделять, кто-то лучше, кто-то хуже?"

"Зачем эти лейблы? – поддержал Андрей с Украины. – Они не нужны".

"Вот эти лейблы - геи, лесбиянки - зачем вот это ставить? – спросила Даша. – Все мы одинаковые, не надо лезть никому в постель. Кто как хочет, так и живет. Я же не лезу к стрейтам (натуралам) в постель. Что они там делают, мне абсолютно все равно".

"Как ваша фамилия?" - спросил я у Милы. "Уинн, W-y-n-n, ирландская фамилия", - объяснила она. "А девичья у вас была?" - "Винявска".

"Мы очень счастливы, что в Америке мы теперь единое целое, одна семья, и у нас есть права и защиты", - сказала мне интеллигентная россиянка по имени Ксения, женатая на Лизе, иранской армянке по происхождению, которая хлопотала рядом с их маленькой дочерью Софией.

"Десять лет мы боялись, что нас разлучат, - продолжала Ксения, психолог по образованию, а сейчас социальный работник. – И, конечно, боялись еще больше, когда мы решили, что у нас будет ребенок".

После отмены ДОМА эта проблема решена. "Я верю, что и в России все изменится!" - убежденно сказала Ксения, которая участвует в гей-движении на далекой родине.

Скоро русскоязычная колонна двинулась вниз по Пятой, где тротуарные толпы встречали ее приветственными криками. "Мы из России, мы с Украины, мы из Казахстана, мы из Узбекистана! – отвечали им в мегафон. – Пожалуйста, поддержите нас!".

Владимир Козловский, Русская служба Би-би-си, Нью-Йорк