Как я неделю ходил в платьях

The Village объявил борьбу с гендерными стереотипами и поручил своему продюсеру социальных сетей Антону Павловскому ответственное задание: неделю носить только платья, а потом поделиться впечатлениями.

Несмотря на то, что сегодня в России господствует православный консерватизм, новые веяния времени и общества проникают повсюду. К примеру, сто лет назад было трудно представить, что женщины в брюках станут обычным явлением. Возможно, история повторяется – но только на этот раз мужчины надели платья. Заявленный мировыми брендами тренд на такой унисекс обсуждается прогрессивными изданиями, а фото с модных показов все чаще являют нам броский макияж и женский гардероб на моделях-мужчинах.

Но глянцевые страницы одно, а жизнь – совсем другое. Готовы ли москвичи видеть мужчин в платьях? Журнал The Village решил это проверить и поручил своему продюсеру социальных сетей Антону Павловскому неделю носить только платья.

«Согласившись на эксперимент, я представлял себя Габриэль Шанель, которой принадлежит миссия изменить массовый вкус», - пишет Антон Павловский.

Надеть на себя женскую одежду не было для Антона большим вызовом – периодически он облачается в нее на вечеринках. Здесь, разумеется, важен контекст. Платье и отвязные танцы в клубе вызовут лишь одобрение или равнодушие, а вот в повседневной жизни к излишнему вниманию Антон не привык и обычно перемещается по городу в мешковатых штанах и худи.

Правда, как признается автор, один гендерно-маркированный элемент одежды он все-таки носит регулярно — женские колготки. Но только потому, что живет в России, и только зимой – мерзнуть он не любит, а термобелье – штука неудобная: собирается в складки под одеждой.

Собрать дамский гардероб не составило большого труда – пара вещичек осталась от подруги, кое-что дали коллеги – Антону осталось только удивиться тому, как хорошо на него сел их XS. Так что каждый день, выходя «в свет», он надевал что-то новенькое – то парадное зеленое платье, то дерзкое мини, то простенький джинсовый сарафан.

Что же касается мыслей и ощущений – здесь все оказалось не так просто.

«По дороге на работу я мысленно моделировал ситуацию, при которой я, например, поскальзываюсь и падаю, после чего попадаю к врачам. Что они скажут при виде моего бархатного болеро? Я вспоминал сцену из «Завтрака на Плутоне», где трансвестит нашел в газете свое фото как жертвы взрыва в клубе. И даже здесь его член, торчащий из-под разорванной женской одежды, журналисты заблёрили, чтобы не смущать читателей», - делится Антон. - «Короче, без самоиронии платье лучше не надевать».

Однако платья потребовали от него не только духовной стойкости, но и физической: ходить в одеждах в обтяг, тем более по московскому гололеду, оказалось очень нелегко.

«Передвигаться можно только мелкими шагами, нужно постоянно втягивать живот, который после тридцати берется невесть откуда (пива я не пью). В облегающих платьях я явственно ощущал дефицит сисек и профицит писек. Хобот иногда порочно прорисовывался. Очень боялся, что может случиться эрекция, и будет совсем неудобно», - рассказывает Антон о перенесенных лишениях.

В офисе на перевоплощение Антона отреагировали легко: одни по-доброму посмеивались, другие шептали на ухо комплименты, а кто-то намекнул на вскрывшиеся недостатки фигуры и посоветовал меньше увлекаться печеньками. На Инстаграм-страничках коллег и друзей регулярно появлялись его фотки в новом луке. Так что в последний день он отважился явиться на работу в сером мини-платье, «от неприличной длины которого сам себя мысленно слатшеймил», и стал предметом зависти девушек-коллег: на нем модная одежка сидела лучше, чем на них.

Своим звездным часом Антон считает посещение музея: школьницы и иностранки тотчас захотели селфи с ним, а две пенсионерки, отдыхавшие на лавочке у входа в один из залов, настолько растерялись, когда он присел рядом, что дружно отвернулись и завели светскую беседу. Как если бы никакого парня в платье просто не было. «С моим появлением сфокусироваться на экспозиции, кажется, не удалось никому», - резюмирует автор.

В церковь и в поликлинику Антон решил не соваться, остерегаясь жесткой критики. А вот в любимую «Чебуречную № 1» на Покровке зайти рискнул, несмотря на то, что классические гости заведения – представители рабочего класса.

«Как-то они чуть ли не до драки сцепились с моей коллегой Дашей, имевшей смелость завести при них разговор на тему прав геев. А мне повезло — они бросили на меня свои уставшие взгляды и продолжили молча набивать щеки жирными чебуреками, как будто у них баннерная слепота, а я баннер. Я ответил им симметрично».

Посетители мужского туалета в «Макдоналдсе» Антона просто разочаровали.

«Не было ни косых взглядов на парня в платье у писсуара, ни попыток легкого харассмента или проявлений гомофобии. Всем было плевать — мужчины спокойно мыли руки даже в тот момент, когда я раздевался, чтобы сменить платье».

Как признается Антон, временный отказ от привычного гардероба заставил его крепко задуматься о собственном внешнем виде. Проводя в платье целый день, он постоянно переживал насчет недостаточной спортивности своей фигуры и осанки.

«Действительно ли я могу позволить себе такие вещи? А если да, то сделали ли они меня сексуальнее? Не уронил ли я лицо, пойдя на такой шаг? Как сочетается с такой одеждой мое полное лицо, отсутствие груди, пузцо?»

Кроме того, платья оказались просто неудобной для повседневной жизни одеждой: к примеру, все время не хватало карманов, куда можно положить телефон и бумажник. Так что за неделю эксперимента Антон очень соскучился по своим спортивным штанам. «В платье хочется ощущать себя королевой лишь первые пять минут, потом от этого устаешь и хочешь опять превратиться из кареты в тыкву и спокойно себе перекатываться по улицам», — говорит он.

Откровенно опасные для нетрадиционно одетых мужчин районы и заведения автор за неделю эксперимента благоразумно не посещал. Однако в целом горожане в пределах ТТК воспринимали его лук спокойно и даже равнодушно – выходит, московская общественность готова к мужчинам в женской одежде. Вопрос – готовы ли мужчины?

Полный отчет об эксперименте — см. статью The Village