Майкл Лукас: "У меня нет иллюзий"

Майкл Лукас (Michael Lucas), родился в Москве в интеллигентной еврейской семье у папы-инженера и мамы-филолога, был назван Андреем. Окончил Московскую юридическую академию, выучился на адвоката. В 1995 году переехал в Германию, где работал моделью. Через некоторое время переехал жить в США. Сейчас Майкл Лукас американский актёр и режиссер порнофильмов для геев. Основатель и исполнительный директор студии "Lucas Entertainment", крупнейшего производителя гей-порно в Нью-Йорке. Майкл поговорил с Севой Галкиным о том, что сейчас происходит в России, на его взгляд. В чем отличие нашего и американского менталитетов, почему нужно читать русскую классику и заниматься социальными проектами.

СЕВА: Как из Америки видится ситуация в России, на то, что сейчас происходит?

МАЙКЛ: Полный возврат к Советскому Союзу, к советской системе. Абсолютный беспредел. Это меня не удивляет. Россияне всегда ненавидели иное. Все то, что разное, не такое. Либо это сексуальные меньшинства, либо национальные меньшинства. Все то, что отличается. Именно поэтому эти законы так популярны в России.

СЕВА: Ты поэтому уехал отсюда?

МАЙКЛ: Конечно из-за этого. У меня никогда не было иллюзий по поводу того, что геи имеют будущее в России.

СЕВА: Ну послушай, в США еще в 1956 году была похожая ситуация в отношении к геям.

МАЙКЛ: Нет, такой же ситуации у нас никогда не было. Видишь ли, Америка всегда идет вперед. Россия, пройдя такое количество лет вперед, большими шагами идет обратно. На протяжении истории Россия то увлекалась Западом, то разочаровывалась. Иногда Россия была очень прозападной. Ты можешь это увидеть в “Войне и Мире” Толстого. Тогда Россия увлекалась всем французским. Был такой французский период. И все аристократы говорили по-французски, они почти не говорили по-русски. Потом это перешло к ненависти ко всему западному. При Петре I преклонялись перед Западом. После Петра все поменялось. То есть это меняется периодически. Во время Перестройки была любовь к Западу, то, что происходит сейчас – это ненависть к Западу. Вообще, я рекомендую россиянам читать побольше классики. Они считают, что раньше все было замечательно, до революции. А теперь все плохо, без царя-батюшки.

У меня никогда не было иллюзий, что то, что происходило при Перестройке – это момент. И отмена уголовной статьи за мужеложество произошла под давлением Запада. Она не произошла изнутри. Россия никогда не была для геев хорошей страной.

СЕВА: Скажи мне, а разве в провинциальной Америке доброжелательно относятся к геям? Разве нельзя приехать в южные штаты и натолкнуться на гомофобию? Существует такое мнение.

МАЙКЛ: Дело в том, что в США большинство населения поддерживает не то что геев, а гей браки даже. Почему, ты думаешь, президент Америки высказался за гей-браки? Опросы показали, что более 50% опрошенных не видят проблемы с гей-браками. Я уж даже не говорю про отношение к геям вообще.

СЕВА: То есть это течение шло снизу?

МАЙКЛ: Течение всегда идет снизу. Правительство никогда не идет впереди народа. Это делает общественное мнение. Общественное мнение поменялось.

СЕВА: Это хорошая мысль: а почему поменялось общественное мнение? Почему вдруг это произошло?

МАЙКЛ: Огромное количество причин. Во-первых, потому что геи в Америке очень активны. Активны в борьбе за свои права. Когда я приехал в Америку, здесь тоже не было никаких гей-прав. Но люди друг другу улыбались всегда. Люди друг к другу добродушно относились. Они не понимали гомосексуалистов, но у них не было вот этой ненависти.

СЕВА: Но ведь говорят, что за этой улыбкой нет ничего. Все это - только внешнее. Что это все искусственно и наигранно.

МАЙКЛ: Это такая хуйня, что я даже не хочу это обсуждать! Если тебе человек улыбается, спрашивает: “How are you doing?” – то это приятно слышать, это обмен позитивной энергией.

Все эти разговоры про фальшивую улыбку – такая чушь, это такой цинизм российский. Что может быть плохого в том, что люди друг другу улыбаются на улицах? Да, если тебе человек улыбнулся, то это не значит, что ты должен к нему бежать и говорить, что у тебя умерла собака. Но если тебе улыбнулась продавщица и спросила: “How are you?”, - то это приятно! Вот и все. Мне это приятно!

Дело в том, что у Вас очень агрессивное население. Люди смотрят друг на друга зверем. Я был в России совсем недавно, и я видел, как в метро женщине защемило ногу. И никто не пошевелился вообще! Никто не встал помочь, никто даже не пошелохнулся. Она выдернула ногу из этих дверей безумных, которые не открываются, если что-то случилось. О чем тут говорить?

"Фальшивая улыбка" - это циничные разговоры, которые я слышу только от русских. Я никогда не слышал от других, что в Америке тебе улыбаются и все это искусственно и наигранно. Окей, пусть это будет искусственно и наигранно, но это лучше, чем когда на тебя смотрят зверем.

СЕВА: Некотопые публицисты и политологи пишут, что в России геев выбрали на роль евреев. То есть: наш внешний враг – это Америка, которая хочет нас поработить и унизить. И есть еще внутренний враг. Раньше это были евреи, теперь геи, которые во всем виноваты и хотят совратить всех детей. Но евреям есть куда бежать, если что. А что нам? Куда нам бежать всем?

МАЙКЛ: Кто тебе сказал, что нам некуда бежать? Почему? Я убежал прекрасно! Здесь полтора миллиона российских граждан.

СЕВА: Но если вдруг кто-то принимает решение оставаться и бороться? Или что, заткнуться в тряпочку и молчать?

МАЙКЛ: Я очень сильно уважаю людей, которые борются. Но, как ты понимаешь, я сделал свой выбор. И свой выбор я считаю более правильным. У меня одна жизнь. Одна. И я тоже борюсь.

Я хочу так же тебе сказать, что есть большая разница между людьми, которые живут на Западе и между людьми, которые живут в России. Я читаю комментарии в социальных сетях по любому поводу, о геях или комментарии под статьями журналистов, например Новодворской. Люди не просто пишут, что её нужно убить. Они описывают, как “эту жабу, мерзкую, гадскую, грязную нужно убивать: вешать, резать” и так далее. Такого я никогда не читал в комментариях здесь, в том числе и обо мне. За всю мою карьеру в Америке, я ни разу не видел ни одного комментария, что меня нужно убить, или каким образом меня нужно убивать.

СЕВА: Но послушай, во всем мире много психопатов, или попросту сумасшедших. Говорю тебе, как человек с медицинским образованием, что процент таких людей в любой популяции, в любой стране одинаков.

МАЙКЛ: Но почему я не вижу здесь этих сумасшедших? Я тебе говорю то, что я читаю. Я никогда ничего подобного не видел, что пишут у вас. Про кого угодно: про Машу Гессен, про Пугачеву. У нас про Мадонну могут написать те, у кого злой язык и кому больше нечего делать: “Какая уродливая старуха с пластическими операциями”. Но у вас пишут в комментариях о том, какими методами нужно человека убить. Это факт, который есть. Ты говоришь, в каждой стране существует одинаковое количество сумасшедших. Вероятно. Я не знаю. Но почему-то наши шизофреники не пишут, как человека нужно убивать, как ему нужно горло резать. У нас люди более цивилизованные. В Америке уважают права. Пример - женщины. У нас женщина стоит на пьедестале. Женщина – это все. Не дай бог женщина пожалуется на сексуальное домогательство на работе! Тебя сразу же уволят. То же в странах Западной Европы. Здесь политики теряют карьеру, если станет известно, что когда-то они сказали что-то неуважительное про женщин.

В мусульманских странах женщина – это тоже самое, что верблюд. В России женщина – это человек, которого нужно, как у вас говорят “ебать”. Человек, которого можно унижать. Я слышал, как в России говорят о женщинах, как неуважительно, просто отвратительно.

СЕВА: Может быть это потому, что если подобное напишут у вас, эти люди будут наказаны? И они просто боятся?

МАЙКЛ: Нет, они не будут наказаны. Во-первых, это все делается анонимно. Найти этого человека невозможно. Во-вторых, у нас свобода слова. Я могу сказать, напрмер, что Обама или Клинтон, или Буш – преступники, которых нужно посадить до конца жизни. А попробуй, скажи тоже самое про Путина у вас? Открой любую американскую газету. Там постоянно пишут о том, что Буша нужно посадить за развал экономики, за то, что он делал в Ираке. Если кто-то напишет: “Обама – предатель и Обаму нужно расстрелять” - никаких последствий для этого человека не будет. Я могу это написать. Я это не пишу только потому, что я так не считаю. Если бы я хотел, я бы это написал. И ничего мне бы от этого не было. У нас Конституцией это охраняется.

СЕВА: Хорошо, а допустим у вас в Америке появится блог, о том, что с каким-то человеком, общественным деятелем нужно сделать все то, что ты прочитал в комментарии о Новодворской? Я говорю об описании этих страстей, о которых ты говорил. Предположим, это появится. Будут какие-то последствия для него или нет?

МАЙКЛ: Если я буду призывать людей к убийству, то это другое дело. Нельзя призывать. Если я скажу: “Мы должны убить президента”, или “Мы должны убить журналиста”, - то в этом случае посадят. Но если я скажу: “Я ненавижу президента и я хочу увидеть его убитым” – то это большая разница. Призывать к убийству противозаконно. Но такого никому не придет в голову написать: “Я бы Майкла Лукаса убил” или “Я бы Мадонну убил”.

СЕВА: Потому, что они боятся последствий?

МАЙКЛ: Люди не боятся последствий. Послушай, если ты хочешь циннично думать об американцах, что они такие же, как в России, ты можешь так считать. Понимаешь, в чем дело, я жил в России половину моей жизни, и я жил в Америке половину моей жизни. Я жил в Западной Европе какое-то количество времени. Поэтому, я думаю, что я все-таки знаю. Я очень хорошо знаю американцев, я очень хорошо знаю россиян.

СЕВА: Хорошо. Ждут ли вообще русских в Штатах?

МАЙКЛ: Я человек объективный. И я должен сказать объективно. В Европе, когда я туда приехал, ко мне относились, как к эмигранту, как к иностранцу. В Америке я никогда такого не чувствовал. Я почувствовал себя дома очень быстро. Это мое. Я дома. Пока никто не сказал мне: “Убирайся обратно в Россию” или не дал мне почувствовать, что я здесь не нужен, в этой стране.

СЕВА: А то, что ты русский, ты использовал как-то это, разыгрывал эту карту? Или ты пытался быстрее ассимилироваться?

МАЙКЛ: Если меня люди спрашивают, я говорю, что я из России, и все. Люди спрашивают, людям интересно, они слышат акцент.

СЕВА: А нет никакого мифа про русских? Что они бандиты или хорошие любовники?

МАЙКЛ: Американцы считают, что русские мужчины и женщины очень красивы. А я считаю, что русские женщины красивы, а мужчины, в основном, нет. Но это мое мнение. Американцы считают, что у русских есть загадочная душа, меланхолия и так далее. И это до сих пор работает. Очень хорошее отношение к россиянам и очень плохое отношение к росийскому правительству. Большое сожаление и сострадание по отношнию к российским геям. Американцы наивны очень – когда я им говорю, что россияне одобряют эти антигеевские законы, что русский народ очень злобный народ, они не верят. Они говорят: “Нет, такого быть не может!”

СЕВА: А ты хорошо знал английский язык, когда приехал в Америку?

МАЙКЛ: Нет. Но старался не говорить по-русски. Я старался больше общаться с людьми, говорящими по-английски. Я не для того пересекал океан, чтобы общаться с русскими по-русски. И мне не нужна была поддержка русских.

СЕВА: У тебя есть бойфренд?

МАЙКЛ: Да, уже 10 лет.

СЕВА: Как он относится к тому, что ты работаешь в порноиндустрии? Как он это принимает?

МАЙКЛ: Он меня поддерживает. Он гордится мной. Я - воплощение американской мечты. Я приехал сюда ни с чем. Я бы никогда не мог бы жить с человеком, который меня не уважает. Это самое главное в браке.

СЕВА: Чем он занимается?

МАЙКЛ: Он был театральный критик, а теперь он занимается бизнес-консультированием.

СЕВА: Твои дальнейшие творческие планы?

МАЙКЛ: У меня такое количество проектов, что я иногда пытаюсь остановиться и просто отдохнуть. Я имею возможность ничего не делать. Я работал очень много. Но не могу ничего не делать. Был проект про Израиль. Сейчас я приехал из России, привез материал о жизни геев. Это были интервью с людьми. Предстоит перевод материала, монтаж, озвучка. Придется рабтать над ним пять месяцев, нужно будет кое-что доснять.

Потом я занимаюсь большим количеством работы по поводу лекарства, которое не дает человеку заразиться ВИЧ. Это не вакцина. Это таблетки. Если ты принимаешь их каждый день, ты не заразишься.

СЕВА: Это для тебя социальный проект, ты это делаешь безвозмездно, или ты имеешь контракт с фармакологической компанией?

МАЙКЛ: Я видел, что злословили американцы: “Интересно, сколько Майклу заплатила фармакологическая компания?”. Но таких предложений не поступало. Я бы деньги сразу же взял. Но нет. Это моя личная инициатива. Меня волнует здоровье людей.

Кроме того, сейчас я занимаюсь тем, что продвигаю идею бойкотирования Олимпиады в Сочи. Но я считаю, что игры не будут бойкотированы, потому что атлеты, которые четыре года к этому готовились, не виноваты. И это, конечно, не справедливо по отношению к ним.

СЕВА: Что ты скажешь напоследок?

МАЙКЛ: Я желаю геям спешно покинуть Россию. Было бы лицемерно с моей стороны, учитывая, какой выбор я сделал сам, говорить: “Боритесь! Боритесь! Боритесь с подавляющим большинством!” Я не могу людей к этому призвать. Чтобы они шли и их избивали и убивали. Никого к этому я призывать не буду. Я также не буду призывать, чтобы люди сидели тихо у себя дома. Жизнь дается человеку один раз. Человек должен этой жизнью наслаждаться, получать от нее, как можно больше. Я считаю, что нужно сделать, как я. И жить в нормальном обществе, где тебе “неестественно” улыбнутся и “с большим наплевательским отношением” спросят: “How are you?”.