Матвей Крылов – художник реагирует

 

Матвей Крылов, 25 лет. Художник, арт-активист, в прошлом гомофоб, политзаключённый и член запрещенной политической организации НБП. Последние два года занимается журналистикой, снимает документальное кино, как художник делает перформансы и инсталляции.

Расскажи о себе.

Так получилось, что я вступил в партию Лимонова в детстве, в 13 лет.

Как туда занесло?

Через музыку, через среду. В руки попала какая-то газета. Это была «Лимонка», начал читать, подписался не неё. Я не из Москвы, у нас интернета тогда не было. Потом первое задержание за попытку срыва выборов. Так как-то всё и закрутилось. Выгнали из школы, уехал в другой город, там немного поучился, потом еще один город… Проехался по всей стране и в 2006 оказался в Москве уже довольно известным активистом-лимоновцем. У нас сколотилась такая группа, которая захватывала правительственные организации. В итоге дозахватывались до того, что попали в списки Центра по борьбе с экстремизмом и на нас завели уголовное дело.

Я слышал только об одном захвате Администрации Президента в 2008. А что еще захватывали?

Да всё захватывали. Я судим за захват МИДа, Консульского отдела. Мы настаивали на том, что бы российское правительство в лице МИДа не просто выпустило ноту протеста против нацистких парадов в Прибалтике, а разорвали с ними дипломатические отношения. То же самое тогда происходило и на Украине, их парады УНА-УНСО, это вещи на которые нужно реагировать. Меня осудили на год условно, за деятельность в экстремистской организации. То была первая судимость. Поэтому когда я облил прокурора водой на выходе из суда…

Ой, я тоже слышал про это. В чем там было дело?

Был суд над моими тремя товарищами, их обвинили в том, что они учинили беспорядки на Манежной площади. Произошла спонтанная акция футбольных фанатов, после убийства одного из участников их движения кавказцем. На самом деле мои товарищи были свидетели, они пришли на Манежную, не зная что там будет. Настоящие зачинщики беспорядков были в масках, а моих знакомых ребят потом опознали по фотографиям, потому, что они были без масок, и их обвинили. Прокурор запросил от трёх до пяти, и на самом деле им столько и дали. После приговора я вышел в состоянии шока, и тут прокурор давал интервью журналистам, я выплеснул ему воды в лицо. Он написал заявление, что якобы с криками: «Смерть прокурору!» я облил его неизвестной жидкостью. На меня завели уголовное дело за покушение на жизнь государственного обвинителя и посадили в тюрьму. Потом началась большая компания в мою поддержку, художники, активисты… Это был как раз 2011 год, так что во время протестных акций декабря я просидел в тюрьме.

Сам я по убеждениям антифашист и в своих работах я стараюсь акцентировать внимание на том, что в стране происходит пропаганда ненависти и дискриминации.

Что обозначают кресты ­– твои татуировки на кистях рук?

Это ХХ – тот возраст, когда я перестал употреблять алкоголь, наркотики и табак. Я стал воздерживался от стимуляторов и занимался духовными практиками.

Ты не куришь сейчас?

Нет, ну сейчас мне 25. Ну и одновременно татуировка субкультурная вещь. Икс – это такая английская традиция – при входе в бар подростку до 21 года рисовали крест, и бармен ему не продавал алкоголь. Так появилось движение в панк-среде, когда люди сами себе стали рисовать кресты маркером, субкультура со своей музыкой, татуировками, одеждой. Я приехал с границы с Казахстаном, где ничего не происходит, а наркотики дешёвые и вся молодежь употребляет всё, что можно. В 19 лет выглядел очень печально, шатался на ходу. Решил, что нужно как-то остановиться.

Когда ты стал художником?

Художественное академическое образование у меня со школы. Сейчас я получаю еще одно художественное образование, не академическое. Учусь у Анатолия Осмоловского. В его институте современного искусства «База». Это известный русский акционист. Моё искусство ничего не стоит, потому, что оно делается из мусора, из хлама, из больной головы. Это то, что не продается.

Ты знаком с кем-то из группы «Война»?

Да, мы даже делали несколько акций в их поддержку, но я никогда не стремился войти в их группу, так как считаю, что это секта со своими правилами. Арт-группы нужны, но они нужны не для творческого процесса, а для тусовки.

Расскажи подробнее о своем творчестве. Какие принципы и философию ты исповедуешь?

Мне интересно создавать провокации, они толкают людей на эмоции. Не важно, какая эмоция будет – позитивная или негативная. Интереснее даже негативная, критическая точка зрения. Критический отклик на то, что ты делаешь. Поэтому я затрагиваю обычно проблемные вопросы – это и гей-тематика и борьба с фашизмом, расизмом. Сейчас уже не тренд выступать против Путина…

Почему?

Потому, что всё, что ты сейчас будешь делать и говорить против Путина, это добивать лежачего. У Володи уже нет никакой репутации. Бессмысленно кидаться камнями в человека, который уже старик, уже устал сам от себя, у которого нет идей. Человек, который летает со стерхами – это признак старости. Выстраивается алгоритм образов, что бы когда человек скажет в очередную новогоднюю ночь: «Я ухожу, я устал» – все подумают, что к тому и шло. Людям всё равно приходится иметь с ним дело, потому что это титан, он управляет не просто государством, он управляет элитами, и они его слушаются. Он с одной стороны обеспечивает безопасность для бизнеса, а с другой – берет на себя ответственность за всё, что здесь происходит. Он очень мощный человек, но одновременно очень старомодный. Наверное для провинции это круто. В провинции нужен мужик, если смотреть соц. опросы, за него голосуют женщины выше среднего возраста. Им хочется такого же мужика – не пьющего, работящего.

Например на Украине в последние годы создалось очень много националистических группировок. Молодежь идет туда пачками и эти марши становятся все больше и больше. И власти Украины ничего с этим не делали. Но в России Путин грамотно распетлял этот вопрос, он понимает националистическую угрозу.

Уничтожив все источники свободной информации он довёл людей до того, что они просто сидят и уже ни о чём не думают, и воспринимают мнение Первого канала, как единственно существующее. Интернет – это большая помойка. Весь протест потерял свою радикальность, потому, что все ушли в интернет. Человеку не нужно искать точки соприкосновения с другими людьми, вокруг газет, журналов. Он сидит уткнувшись в ноутбук и расшаривает какую-то картинку, думая, что он выполняет гражданский долг. А по сути продолжает надоедать всем. Я уже перестал интересоваться, что происходит в политической или оппозиционной жизни России. Я не хожу на митинги давно и не участвую в политических акциях. Это уже конфликт без конфликта.

Давай вернемся к твоему творчеству. Ты сказал, что твои провокации, это метод привлечения к проблемам. К каким?

Которые меня беспокоят и волнуют. Например, во время Олимпиады в Берлине в Германии дезавуировался еврейский вопрос. Сейчас то же самое происходит с геями в Сочи. Но всё равно власти продолжают говорить о геях в определенной интонации и это приводит к тому, что геев бьют на улице, сжигают. Это следствие их слов. Боевики вообще не привыкли думать, им вкладывают мысли в головы. У меня привычка с детства носить с собой нож. Не потому, что я люблю резать, а потому, что я знаю, придет момент и мне придется защищаться. Если власти начнут говорить: «Бей геев», то ультраправые начнут их бить. Таким образом они уводят внимание себя, как от цели. По улицам ходит очень много нацистов, они даже пытались выступать с антиправительственными лозунгами, но им дали по рукам, и они опять ушли к себе в Люблино зиговать там. А тут такая наживка!

Геи сами с собой должны быть честны. Когда тебя вдруг называют своим оппонентом, то ты должен защищаться. Поэтому я сторонник такого глобального дня камин-аута.

Ты гей?

Да.

Когда ты совершил свой-камин аут?

Этой осенью. Я задумал большой проект и когда я начал о нём рассказывать всем, мне начали задавать вопросы: «С какой стати тебя это начало интересовать?». По началу я говорил: «Это важно, это важно!», а потом на прямые вопросы людей стал прямо отвечать. Надо понимать, что я формировался как личность в нацболовской, очень гомофобной среде.

Что за проект?

Прошлой осенью, когда начали давить на геев и всё шло к тому, что их посадят на пароход и отправят из России, мы задумали сделать социальный проект, обозначить зону комфорта для геев сначала в Москве, Питере, потом в других городах. Так же как обозначают зону Wi-Fi наклейкой на входе в заведение, обозначить места  специальным стикером гей-френдли места. Это места, где тебе гарантируют соблюдение прав человека, где не будет никакой пропаганды идеологии ненависти. На территории этого заведения ты не услышишь оскорблений в свой адрес.

Вам придется договариваться с владельцами многих заведений. И они не пойдут на это. Со сколькими, с пятью заведениями удастся договориться?

Это как раз  вопросу о том, что однажды нужно всем совершить камин-аут. Вот это и есть провокация. Но потом мы решили пойти другим путем: создать соц. сеть, договориться с Foursquare, что они предоставляют бейдж заведению «гей-френдли». Когда таких заведений соберется пол-сотни, информация начнет распространяться сама по себе.

Какие еще проекты ты делаешь?

Сейчас я занят проектом «Глич» - это такой термин, обозначающий машинный сбой, дефект изображения. Как на VHS кассетах бывают дефекты изображения при воспроизведении. Глич-арт близок к поп-арту, это можно повесить в офисе. Но в нашем проекте он имеет подтекст искажения информации: через видео, через звук, через стихи. Это искажение ткани информации, как современный орнамент. Будет такая недельная выставка проходить в Москве.

Ты говоришь, что ты арт-активист. Что это значит?

Это прямое политическое высказывание, реализованное с помощью художественных способов. Например, когда начали оппонентам арматурой проламывать головы, журналисту Олегу Кашину, гражданскому активисту Михаилу Шульману, я пришёл к Марату Гельману и сказал, что у меня есть идея перформанса, я хочу обозначить, кто несёт ответственность за всё это. И в галерее у Гельмана головой я написал на полу «Путин» красной краской. Я написал это за пол-часа, а потом я еще четыре часа пытался отмыть это слово. Как раз это и явилось необговоренным финалом, который добавил драматизм: Путин легко стал президентом, но когда он уйдет, мы еще долго будем отмывать всё.

Часто я не выкладываю результаты своих перформансов в сеть.

А ты геев бил когда-нибудь?

Мы били защитников геев. Это был 2008 год, я попал просто в драку после гей-парада. Это был очередной какой-то гей парад на Пушкинской. Я прочитал в Интернете: «Приходите разгонять геев!», я подумал мы же все русские, надо пойти сходить. Я пришёл и началась драка сразу. 30 на 30 человек. Это обычная фанатская практика. Она не была продиктована агрессией к геям. Мне теперь даже отчасти стыдно, что я не могу теперь никогда избавиться от своего вот этого юношества. Я был скинхедом, футбольным фанатом. Но потом я бросил употреблять наркотики и больше я не смогу крикнуть: «Слава России!», сходить пьяным на футбол, кого-то избить и так далее. Так и формируется личность. Мы пробуем что-то, потом что-то отсеиваем в своей жизни.

Как твои бывшие однопартийцы отреагировали на твои перемены в жизни?

Очень негативно. Меня исключили из партии, удалили из списков на сайте. Всегда в партии гордились мной, а после моего поста на «Снобе», где я осудил избиение геев Лимоновцами, на акции на Пушкинской площади, многие однопартийцы выходили на связь со мной и говорили: «Это правда, что ты теперь педик?». Я ничего им не отвечал. Какая им разница! У них нет понимания, что это всё норма. Для меня нацизм – не норма.

Я буду продолжать говорить через своё искусство, что геи – это нормальные адекватные люди. Что нет никакой пропаганды, которая влияет хоть как-то на демографию в стране. Просто власть обозначила себе противника. И мы не должны молчать, тем более те, кого это касается. Актуальный художник тем и отличается, что он реагирует на то, что происходит на улице.
 

^{Беседовал и фотографировал Сева Галкин}

 

Возможно у меня испорченное сознание, но олимпийские игры в россии напоминают мне олимпийские игры в нацисткой Германии. Это попытка подтвердить статус страны в цивилизованном мире. На время Олимпиады в Германии отменили антигомосексуальный закон и утихла антисемитская пропаганда. В России так же отменен закон о запрете пропаганды гомосексуализма на время проведения игр. Было важно показать насколько очевиден этот сбой. Государство вмешивается в личную жизнь человека на основании диких предрассудков, лишает людей права быть свободным. Мое художественное высказывание — это мой гражданский долг. Неприятно, что идеологические оппоненты Путина приветствовали его, что они участвуют и хотят побеждать в тоталитарном государстве, которое после окончания игр будет продолжать пропагандировать ненависть и ущемлять право человека на свободную личную жизнь.

2 июля был разрушен памятник революционным мыслителям в Александровском саду в Москве, как позже признались власти, для реставрации в исходном виде т.н. Романовского обелиска. 13 июля при поддержке книжного магазина Циолковский была создана инсталляция «Стела». Позже была выставлена в книжном в рамках коллективной выставке студентов-художников. Единственный возможный способ понять актуальность смысла и установить его ценность – сравнить с чем-то. Представьте, что вы пытаетесь объяснить суть конфликта ребёнку и на примере двух спичек демонстрируете превосходство длинной над короткой - это качественное сопоставление разных свойств (сходств, отличий, преимуществ и недостатков) двух объектов. В истории со сносом стелы революционеров интегральное сопоставление доказывает, что современная Россия вместо уверенных шагов вперед делает нелепые скачки назад. Взглянув на воображаемые чаши весов, вы увидите как труды левых мыслителей от Кампанеллы и Чернышевского до Маркса и Энгельса перевешивают одиноко лежащую Библию на соседней чаше. Безусловное преимущество - и наглядное, и смысловое - пугает систему, основанную на примитивном капитализме и дикой верой в божественное спасение. Эта власть уже сдалась, она отказалась прогрессировать. А стела и по сей день стоит на книжных полках тех, кто верит в развитие. 

 

Перед тем как уехать Party Riot Bus, на импровизированную экскурсию пришли сотрудник ФСБ и сотрудник полиции, которые внимательно осмотрели плакаты и нашли среди них те, которые запретили вывешивать. Например, женщина, распятая на кресте, - жена одного из художников (Боряна Росса и Олег Мавроматти), и Путин, - картинка, стилизованная под известную обложку, команда Sex Pistols, только Путин был вместо английской королевы. Это запретили вывешивать.

 

16 февраля в подъезде своего дома был избит гражданский активист и председатель ТСЖ Михаил Шульман. Когда они избили правозащитника – я молчал, ведь они типа сами нарываются.
 Когда они напали на художника – я молчал. В школе у меня была тройка по рисованию.
 Когда они убили нацбола – я молчал. Я не очень разбираюсь в идеологиях, и мне казалось, что так и надо.
 Когда они избили журналиста – я молчал. Ну, как молчал – оставил пару гневных комментов в ЖЖ – я ведь тоже пишу, тоже почти журналист. 
Когда они избили гражданского активиста – я молчал. Хотя напрягся немного. Ведь я гражданин, и в чем-то даже активен. 

Но когда избили меня – журналист, правозащитник, художник, оставшиеся в живых нацболы и гражданские активисты – вышли на улицу с протестом и требованием найти виновных.

 Мне стыдно, что я молчал.